Обессиленный и опустошенный, Рэм тяжело опустился на нее. Сьерра слышала его прерывистое дыхание и стук учащенно бьющегося сердца. Грудь Рэма ходила ходуном от пережитого возбуждения. Сьерре было приятно ощущать на себе давящую тяжесть его тела. Она судорожно обхватила шею Рэма руками и сжала его в объятиях, чувствуя, как постепенно успокаивается дыхание ее возлюбленного. Наконец он тяжело перевалился на спину.

Сьерру поразила произошедшая с ней вдруг перемена. Ее восприятие было теперь как никогда обострено, звуки, запахи и зрительные впечатления казались необычно яркими и насыщенными. Она понимала теперь себя и потребности своего тела. Она вдыхала полной грудью ночной воздух, наполненный запахами горящей смолистой сосны, и ей казалось, что она ощущает аромат любви, разлитый вокруг. Она бросила взгляд на Рэма. Он сидел, опершись локтями на согнутые в коленях ноги, и смотрел в темноту с бесстрастным выражением лица.

Сьерру переполняли чувства и мысли, которыми ей так хотелось поделиться с Рэмом, но она подавила в себе это желание. Внутренний голос подсказывал Сьерре, что Рэму вряд ли понравится ее признание в том, как глубоко он затронул ее душу, завладев всеми ее чувствами.

– Надеюсь, ты счастлива, – промолвил Рэм голосом, в котором слышалось раскаяние. – Этого не следовало делать. Не забывай, что я предупреждал тебя, к чему все это приведет. Подчеркиваю еще раз, Сьерра, мои слова о том, что я не женюсь на тебе, были совершенно серьезны.

Сьерра сглотнула.

– Я не просила тебя жениться на мне. То, что произошло между нами, было так замечательно, Рэм. Я никогда не испытывала ничего подобного...

Сьерра покраснела и потупила взор.

– Но ты все равно не теряла надежды на то, что я женюсь на тебе, – продолжал Рэм, его глаза горели мрачным огнем. – Однако, даже если бы я и смог жениться на тебе, из меня вышел бы никуда не годный муж. – Он повернулся к Сьерре и заключил ее в объятия. – Но из меня получился бы превосходный любовник.

– Ты уже и сейчас превосходный любовник, – возразила ему Сьерра, взглянув на Рэма столь обольстительно, что страсть с новой силой готова была вспыхнуть в его груди.

– Как ты можешь об этом судить? Ты же была девственницей. У тебя нет никакого опыта для сравнения.

– Все равно я точно знаю это. А ты испытываешь какие-то сожаления?

– По поводу того, что ты действительно оказалась девственницей? – Он громко рассмеялся. – Вообще-то мне следовало испытать чувство вины, но я ощущаю такой восторг и прилив сил, каких никогда в жизни прежде не испытывал. Черт возьми, я горд тем, что был у тебя первым! Я сопротивлялся своим чувствам, сколько мог, но... Нет, нет, я не испытываю сейчас ни малейшего сожаления. А ты?

Сьерра резко вскинула подбородок и открыто взглянула на Рэма серыми лучистыми глазами, которые мерцали в лунном свете, словно начищенное до блеска серебро.

– Нет, что бы ни случилось дальше с нами, я никогда не испытаю сожалений по поводу того, что произошло сегодня ночью.

– А что ты скажешь Гордону в первую брачную ночь, когда он обнаружит, что ты не девственница?

– Я что-нибудь придумаю, – сказала Сьерра, как будто она действительно могла после всего случившегося выйти замуж за Гордона Линча или за кого-нибудь другого, кроме Рамзи Хантера.

– Да, конечно, я уверен, что ты что-нибудь придумаешь, – сухо заметил Рэм.

Сьерра лежала перед ним такая обольстительная в своей наготе, что Рэму неудержимо захотелось поцеловать ее. Он наклонился к ней и припал к ее губам. Сьерра тут же ответила на его поцелуй, приоткрыв рот и впуская его язык. Почувствовав, как снова наливается грозной силой его плоть, прижатая к ее бедру, она широко раскрыла глаза от изумления. Угадав ее мысли, Рэм прервал поцелуй и, усмехнувшись, сказал:

– Ты чувствуешь, как сильно я снова хочу тебя? – Его дыхание коснулось ее губ.

– Снова? А... разве так бывает?

Он положил руку Сьерры на свое пульсирующее копье, готовое снова пронзить ее лоно.

– Что ты об этом думаешь? – спросил Рэм.

Она дотронулась до его плоти кончиками пальцев, удивляясь тому, что его кожа такая горячая и шелковистая на ощупь. Рэм содрогнулся всем телом и застонал, а затем сжал пальцы Сьерры на своем затвердевшем копье, и она начала ласкать его, сжимая и разжимая пальцы, пока Рэм не издал придушенный крик. Сьерра тут же испуганно убрала руку.

– Я сделала тебе больно? – спросила она. Он нервно засмеялся:

– Нет. Ты даже представить себе не можешь, как мне хорошо.

Внезапно он навалился на нее всем телом и начал сосать и облизывать ее грудь, проводя языком по коже от основания округлого бугорка до венчающего его соска. Пожар страсти снова разгорелся в крови Сьерры. Огненное дыхание Рэма опаляло ее кожу. Возглас изумления слетел с уст Сьерры, когда она почувствовала, как ладонь Рэма легла на ее лоно. Дыхание Сьерры пресеклось, она исступленно замотала головой. Чувствуя боль от неутоленной страсти, она начала выгибаться всем телом навстречу его неутомимой руке.

Сьерра застонала от наслаждения, когда Рэм снова вошел в нее. Ее лоно начало сокращаться, охватив его пульсирующую напряженную плоть. Сьерра больше не испытывала боли, на нее накатывали волны восторга. У Рэма пресеклось дыхание, и он застонал. Приподняв ягодицы Сьерры, он ритмично погружался в нее толчками все глубже и глубже, растягивая тесный вход в ее лоно, пока наконец, не в силах больше сдерживаться, не вошел в нее на всю длину своего копья.

Рэм почувствовал, что вот-вот достигнет пика наслаждения, он никогда еще не переживал восторга такой ошеломляющей силы. У него было такое чувство, как будто внутри прорвало какую-то плотину и маленький ручеек эмоций превратился в ревущий поток, от которого кровь зашумела у него в ушах. Рэму показалось, что новые сильные ощущения взорвали его внутренний мир и он уже никогда не будет прежним. Сьерра поставила все с ног на голову. Ее нежное тело лишило его способности ясно мыслить. Рэм издал хриплый вопль, делая последний мощный толчок и чувствуя, как из него извергается семя.

Сьерра чувствовала, как весь мир вращается вокруг нее, она летела в смутной дымке из падающих звезд и искр от костра, она изгибалась в экстазе, кричала, тянулась в небо к пламенеющим звездам.

Когда мир наконец перестал вращаться и Сьерра открыла глаза, она увидела, что Рэм, подперев щеку рукой и опершись на локоть, внимательно смотрит на нее. Он наблюдал за тем, какой восторг она испытывает в минуты их близости. Выражение лица Рэма было удивительно нежным.

– Неужели это всегда так бывает? – спросила Сьерра, чуть дыша.

Рэм улыбнулся и лег на спину, все еще дрожа всем телом.

– Я бы соврал, если бы ответил утвердительно на твой вопрос, – наконец промолвил он. – То, что мы сейчас пережили, очень редко бывает.

– Почему?

– Черт возьми, откуда я знаю? Да я и не хочу этого знать!